Личное дело: Джейсон Тодд

[html]
<div id="spiritworkroom">
<div class="spiritsecond">
<div class="tabs">
<input id="tab1" type="radio" name="tabs" checked>
<label for="tab1">персонаж</label>

<input id="tab2" type="radio" name="tabs">
<label for="tab2">биография</label>

<input id="tab3" type="radio" name="tabs">
<label for="tab3">досье игрока</label>

<section id="content-tab1">
<table> <tr>
<td>personal file<ul>
<li>Имя (рус): Джейсон Тодд / Птица;</li>
<li>Имя (англ): Jason Todd / Birdboy;</li>
<li>Внешность: — ;</li>
<li>Возраст: 16;</li>
<li>Должность: «Спец»-форточник в банде Рэдхуд;</li>
<li><img src="https://forumstatic.ru/files/000f/62/6e/92915.png"></li>
</ul></td>
<td>
<img src="https://forumupload.ru/uploads/000f/62/6e/20/753678.jpg" class="ank-photo">
</td>
</tr> </table>

Характеристика:
 В глаза бросается полное отсутствие манер и уважения к честным налогоплательщикам Готэма. У мальчишки молоко на губах не обсохло, а лезет, куда не следует (в тёмные подворотни, на крыши домов, козырьки подъездов, смачные и злачные залежи мусора, кабаки и те заправки, на которых бывает так мало народа), суёт руки Бог знает, куда...

В карманы, в сумочки, в банки с рисом, дорогущие вазы.

Форточник, не подумайте. Контактировать с людьми, не с их тихими, закрытыми на семь замков, квартирами, куда сложнее. Для этого нужны руки не из задницы, и крайне непримечательный вид.

Узкие плечи и средний рост были бы в этом неплохим подспорьем, но с тем, что пальцы заточены под работу отмычками, а не вытаскивание различных вещей, пока ничего не собирается делать. Про белую прядку, за которую чуть было не получил прозвище «Скунс», говорить нечего — приметная черта.

Так вот, за то, что руки суёт, неоднократно по этим самым рукам получал, и даже несколько раз чуть не лишился инструмента по добыче пропитания. Это было ещё в самом начале работы форточником, но запомнилось хорошо. Полицейские могли бы, поймай раз двадцать, отучить Джея воровать, но всё сложилось максимально благоприятно... Для него.

Матерные словечки в адрес тех, кто сердито каркает утром не шляться, а заняться уроками, сыплются как из рога изобилия. Не любит незнакомцев, поучающих по любому поводу, и считающих маленьким паршивым бездельником, а те отвечают ему взаимностью. Впрочем, если к Тодду не лезть и не вешать на уши лапшу, он может показаться вполне приятным парнем.

Он общителен, обычно не против поболтать о чём-то обыденном (цены в магазинах, погода, кадровые перестановки), умеет слушать, но не очень долго. Мешает частота полёта мыслей в другую сторону, и чем тяжелее разговор, тем быстрее мысли улетают.
Для него важно, что о нём думают друзья и члены банды. Незнакомые люди и морали не так действенны — он сразу начинает защищаться и воспринимать всё в штыки, а то и поступать назло.

Споры предпочитает решать словами, и нередко может дойти до крика, если аргументы недостаточно сильны, или оппонент — идиот, не желающий слушать. До драки тоже может дойти, но реже.

Иногда, помимо бытовой перебранки между поколениями, или последствий жарких споров, зачинает драки. В том возрасте, когда сражаться стоит за сердце прекрасной одноклассницы, или девчонки с параллели, кулаки ласково щекочут скулы и носы мужчин постарше, ровесников, самоуверенных подростков, а причин для этого может быть достаточно. От собаки, которой к хвосту привязали петарду, до косого взгляда на самого Джейсона, когда тот не в настроении.

Мстителен, насколько это вообще возможно. Он запоминает подлые тычки, подножки, обманы, воровство денег и другие обиды, и готов мстить за каждый неправильный чих, если находится в раздражённом состоянии. Но точно так же быстро, как вспыхивает, остывает. Это не отменяет желания мстить, но делает месть блюдом холодным и продуманным.

Ложь вообще воспринимает в зависимости от её последствий — либо становится озлобленным монстром, либо старается игнорировать как факт. Запоминает, кто лжёт постоянно, а кто периодически и во благо. Сам лжёт без зазрения совести, но предпочитает суровую правду.

Теперь к более приятным качествам.

Упрям и свободолюбив. Он может подчиняться, пока это не идёт вразрез с принципами, и пока за это платят, в монетах или услугах.

О работе на благо общества не задумывался — Джейсон за всю жизнь помогал только приёмному отцу и детям из приюта, пару раз животным и птицам. О масштабной благотворительности не задумывался, ему самого себя прокормить сначала нужно. Богатых меценатов уважает, но не до преклонения коленей.

Не слишком властолюбив и не рвётся в лидеры. При этом он ответственен и понимает, какие бонусы даёт власть, какие минусы есть у высокого положения. И старается забираться наверх в самую удобную позицию.

Если воровство принимает почти во всех смыслах, то пытать соперников сам не пробовал, но несколько раз наблюдал за этим. Его от пыток тошнило, и не мог понять: от жалости или отвращения. Видел в кошмарах, как пытают уже его. Сам предпочитает быстро убить, или быстро же умереть. В рамках занятий у немца-акробата просил научить его терпеть боль, чтобы потом не стать предателем. Убить способен, но только в теории. До практики ещё не доходило — не встречал таких ублюдков, которых хотелось бы непременно лишить жизни.

С бесконечным выбором между «хочу» и «должен», определился. Важнее «я должен» — отец вбил в него культуру долга, в том числе, долга перед родиной. Постепенно это выветривается из головы, но заменяется на «я должен стать сильнее ради защиты всех, кто в этом нуждается».

Банально, но хочет добиться величия, только не придумал, в чём именно. Считает, что в этом поможет сила, хитрость и ум, поэтому тренирует, что может, когда может. Смысл жизни, как думает, очень прост — он в том, чтобы просто жить и получать от этого удовольствие.

Из всего больше боится умереть. Мертвецы вызывают у него смесь брезгливости и сожаления — любит придумывать незнакомым трупам биографии и рыдающих родственников, хотя бы потому, что хочет, чтобы его самого оплакали однажды. Пожертвовать жизнью готов, если это спасёт кого-то важного, или невиновного, но просто так разбрасываться ей не хочет.

Меньший страх, но не по важности — беспомощность. Его буквально ломает от неё, и все силы бросаются на то, чтобы этой беспомощности избежать. Видит, что кто-то из приютских малявок лишается десерта из-за старших гопничков — идёт и покупает сладкое, и сидит рядом с малявкой, как наседка. Кто-то обижает при нём кота или ворону с подбитым крылом? Обидчику не поздоровится. Если тот сильнее, и может отбить у Джея своё право на издевательство, то начнутся проблемы. Чувство вины и беспомощности затопит до предела, но вместо ухода в долгое самобичевание парень пойдёт, и сделает себя сильнее, авторитетнее и умнее, чтобы больше не попадать в такую ситуацию.

А становиться ли потом миллиардером, или солдатом — не так важно. Важно — не потерять себя. 


Внешние признаки:
 Достаточно симпатичный молодой человек, выглядит немного старше, чем на самом деле. Часто эффект мешков под глазами и достаточно крепкой, гибкой фигуры дополняется обращениями к подросткам и детям в духе: «малыш», «солнышко», «ребёнок», «мелочь», «козявка», и некоторые часто подумывают, что имеют дело со студентом или старшеклассником. Другое дело, если Тодд высыпается, подглазники уменьшаются, и сразу свежий вид с пакостливой ухмылкой делает его моложе.

Кожа у него светлая, почти белая — редко выходит на улицу днём, предпочитая ночной образ жизни. Несмотря на то, что шкурка нормальная, не слишком жирная, поры быстро забиваются от экологичного буйства Готэма, и появляются солидная россыпь прыщей. Поэтому старается умываться и следить за собой на том уровне, на котором это вообще доступно.

Чёрные волосы расчёсывает природным гребешком (пальцами), стрижётся раз в год, и максимально коротко. До этого торжественного момента, когда хватает денег на приличную парикмахерскую, успевает обрасти, как чёрт, и долго, раздражительно сдувает со лба белую прядку — наследство от родного отца. Иногда ворует яркие резинки и заколки, чтобы справиться с ненавистной шевелюрой. В тайне гордится ей, особенно, когда видит лысых.

На самом обычном, в принципе, лице, можно выделить приметные зелёные глаза миндалевидной формы, неострые скулы и слегка потрескавшиеся от постоянного обезвоживания губы. Нос обычный, подбородок, в принципе, мог бы казаться волевым с другими чертами. Щетина не растёт, так что тёмные волоски на подбородке или над верхней губой — гордость любого нормального подростка, признак мужественности, безжалостно выдёргиваются пинцетом, или срезаются ножом/бритвой.

Левая рука немного искривлена после неправильно сросшегося перелома. Пальцы и костяшки почти всегда ободраны или разбиты, ладони с жёсткими мозолями от постоянного цепляния за все уступы.

Рост средний, вес — чуть ниже нормы при нормальной мышечной массе. Гибкость — последнее, что можно ожидать от него, но именно она шлифуется еженедельно. Застать Джейсона на шпагате, или в позе сутулой собаки мордой вниз это дело редкое, но интересное.


Специальное снаряжение: несколько ножей и заточек, распиханных по карманам, да трость.
</section>
<section id="content-tab2">

<details>
<summary>Краткое досье на родственников</summary>Приёмный отец (биологический дед по материнской линии) — Виктор Тодд, д. р. 17.02 1950.
Всю молодость стремился стать хорошим бухгалтером, чтобы обеспечивать семью, но с обучением не заладилось. В возрасте 19 лет пошёл в армию, и был отправлен во Вьетнам. Не стал образцовым военным, отдающим себя на передовой, помнил, что его ждёт жена и новорождённая дочка — его место было среди «туннельных крыс», ведущих бой в вырытых вьетнамцами подземных переходах. Там он получил обожжённое лицо, множество переломов и страхов, и прозвище «Робин» (в переводе «малиновка», за красно-малиновый шрам на пол физиономии).
Как и многие вояки тех времён, вернулся домой с победой, однако, психика у парня была не в порядке. Посттравматический синдром за несколько лет разрушил семью — охладевшая жена забрала дочь и ушла, когда Виктор впервые поднял на неё руку и нож. 
Счастья в семейной жизни не нашёл, но приютил беременную дочь-подростка, и усыновил её ребёнка, когда тот только родился. Руководствовался желанием помочь своему единственному «солнышку», дать Арлин получить высшее образование, и выйти замуж уже позже, по любви. Она не была готова стать матерью, он же обещал воспитать Джейсона, как следует. До выхода на пенсию, работал продавцом в цветочном магазине. Проработал и больше бы, но начал слепнуть. Умер 15 мая 2006 года от инфаркта, был похоронен дочерью на Готэмском кладбище. 
Биологическая мать — Арлин Макбрайд (урожд. Тодд), д. р. 01.01.1973
Росла без отца, это сказалось на отношениях с мужчинами. Свою первую любовь нашла в старших классах школы — это был её одноклассник, Френсис Паттерсон, оставшийся дважды на второй год. Это был бурлящий страстью и романтикой союз, распавшийся ещё до того, как Арлин узнала, что беременна. Новоявленному отцу, гуляющему уже с другой, о беременности не сказала. Хотела сделать аборт, но не смогла убить своего ребёнка. Находясь в смятении и поиске наилучшего выхода, сбежала от строгой матери, и направилась прямиком к отцу. У него она оставалась до родов, и договорилась об усыновлении мальчика. Старалась даже не смотреть на него, и тем более не кормить грудью, чтобы не привязаться. 
Закончила школу, поступила в университет на социального работника, чтобы в будущем помогать таким же потерянным девочкам, попавшим в непростую ситуацию. Её жизнь шла, как следует, не нужно было жертвовать образованием и карьерой ради нежеланного ребёнка. Начала работать при готэмской полиции, быстро завоевала уважение среди коллег, когда выезжала на поиски беглецов и беглянок, работала с малолетними проститутками и воришками. На работе познакомилась со своим будущим мужем, офицером полиции Якобом, и родила ему троих сыновей. Когда отец погиб, не нашла в себе сил забрать Джейсона из приюта — у неё уже был пятилетний Дэвид и новорождённый ребёнок. Помимо этого, возникали проблемы в семье на почве плотного графика, послеродовой депрессии, а незнакомый подросток в сложном возрасте точно мог бы поставить на семье точку. Всё наладилось, у пары в 2007 году появился ещё один мальчик. Сейчас планируют девочку.
Бабушка (материнская линия) — Лорин Тодд (урожд. Пэйдж), д. р. 26.12.45
 Из нежной работницы маленького ателье была вынуждена стать «железной женщиной», когда муж отправился на войну. С маленькой дочкой на руках и сильно урезанными доходами, нашла более прибыльную работу, и одна содержала семью до возвращения Виктора. Они встретились снова только в 1975 году, почти чужими людьми. Возвращением былой искры, любви и уважения заниматься не было сил, и когда муж поднял на неё руку, измотанная его кошмарами и заскоками, ушла и подала на развод. 
Больше не искала себе мужчин, ограничивалась недолгими романами, воспитывала дочь в строгости, желая дать ей лучшее образование и прибыльную работу с приличным начальным заработком. Не одобряла её школьного увлечения одноклассником, и не знала о беременности. Когда Арлин пропала, обыскала весь город. Факт того, что девчонка ушла жить к отцу, разбил ей сердце, и отношения сильно испортились. Когда та поступила в университет, сняла ей квартиру. Дальше общались только по праздникам. Однако, Лорин без ума от своих внуков. 
Во время поисков родственников Джейсона, общалась с социальным работником, и была в настоящем шоке от наличия ещё одного внука. Посчитала себя неспособной содержать и воспитывать проблемного подростка, и отказалась. Ей нужен был покой и строгая диета, а не хлопоты с детьми. 
Умерла 11.02.2007 г, не дождавшись рождения самого младшего внука.
Биологический отец — Фрэнсис Паттерсон, д. р. 12.06.1971.
Не очень одарённый знаниями, но зато очарованием славившийся, закончил школу на два года позже положенного, и занял своё место мастера-механика в одной компании по ремонту машин. С семьёй у него не ладилось, хотя рядом с ним всегда была как минимум одна хорошенькая девушка. Выпивал и курил, немного мошенничал, продавая старые детали, однако, умер раньше, чем клиенты начали возмущаться. От цирроза печени в 2003 году. 
Были ли у него дети — не знал, и не хотел знать, однако, их можно было бы вычислить по генетической особенности — белой пряди среди чёрных волос.
Дед (отцовская линия) — Роберт Паттерсон, д. р. 15.09.53
До войны во Вьетнаме работал санитаром, после — стал охранником в Аркхэме. Там же прорабатывал ПТСР, благодаря чему смог сохранить семью. Любил своего сына, но не занимался им совершенно. Гордился тем, что тот стал механиком, а не бомжом. Умер в 1994 году. 
Бабушка (отцовская линия) — Эмили Паттерсон, д. р. 28.02.51
Бухгалтер всю свою короткую жизнь. Умерла при рождении сына от осложнений и сильного внутреннего кровотечения в 1971 году. 
</details>
 Не очень хороший старт в жизни, когда родители — старшеклассники, не умеющие предохраняться. Джейсон не знал матери, и только иногда спрашивал у приёмного отца, где она, и почему, в отличие от матерей других детишек, не устраивает ему дней рождения, не отводит за руку в школу, не целует на ночь. Перестал к семи годам, когда надоело видеть единственного родителя грустным.

Виктор Тодд — травмированный глубоко человек, страдающий ПТСР, обучал приёмного сына быть самостоятельным, справедливым и ловким, приводя в пример себя и своих сослуживцев. Истории были частично выдуманными, частично правдивыми, и хотелось мужчине слепить из Джея лучшую версию себя. Девиз, которым руководствовался при тренировках: «быстрее, гибче, сильнее». Лучшей версии не получилось.

Дисциплины, которые должны были развивать будущего «кадета» физически, наслаивались на базовое обучение постепенно. В раннем детстве упор делался на гимнастику и лёгкость движений, в позднем — на построение ловушек и идеологию, в юношестве — на овладение более серьёзными «игрушками» вроде гладкоствольного ружья и использования подручных материалов для защиты. Излишняя взбалмошность Джея не шла на пользу тренировкам, так что всё, помимо гибкости и скорости, изучалось слишком медленно.

Школа для Джейсона Тодда отошла на второй план достаточно рано, к концу начальных классов. Вместо зазубривания скучных дисциплин, предпочитал затевать с ровесниками споры: кто быстрее перепрыгнет с дома на дом, кто выше заберётся по дереву, кто дольше проедет на крыше автобуса по городу. Ему нравилось напиваться газировкой до икоты, и бездельничать, слоняясь везде, кроме самого опасного района города. Слышал слишком много страшных историй, чтобы на своей шкуре попробовать: каково это, гулять по Ист-Энду?

С годами Виктор Тодд начал слепнуть из-за старой травмы головы, это добавило проблем в жизни. Джейсон быстро обучился ухаживать за ним так, чтобы мужчина не воспринимал это, как жалость. Не терпел этого, и всегда плевался, а то и пускал в ход свою любимую трость с острым наконечником. Шалости пришлось изрядно сократить, и больше времени уделять беспомощному, но всё ещё упрямому воспитателю. И всё максимально аккуратно.

Там, где более взрослый человек угадал бы прогрессирующую гибель адекватности, подросток мог лишь чувствовать, что не всё, о чём слепой старик говорит, является правдой. Например, естественное развитие катаракты не признавалось, а приписывалось секретным химическим оружием нацистов, вьетнамцев, их союзников из Франции, и они же подговорили лечащего врача сообщить о том, что с сердцем могут возникнуть проблемы.

Джейсон мало спал из-за появляющихся кошмаров, и всё больше начинал верить в параноидальные страхи приёмного отца. Непоседливость переросла в проблемы с концентрацией и логикой. Вскоре, их небольшая квартира была буквально оплетена системой растяжек, подвешенных ножей, двери обзавелись надёжными замками, окна — крепкими решётками и плотными, непроницаемыми шторами. На улице бывал отныне только младший Тодд, и только по исключительному случаю (чаще всего, покупка нужных в быту предметов и еды). Скудная пенсия не позволяла шиковать, хорошо питаться и покупать гору выписанных лекарств. Больше года жили они в мире, сузившимся до размеров двух комнат и кухни, и так могло бы продолжаться довольно долго... Но иллюзии разрушились раньше.

15 мая 2006 года Джейсон, как всегда, будил своего старика, аккуратно хлопая по плечу и повторяя кодовую фразу (Робин, приём, как слышно?), но не добился хоть каких-либо результатов. Лицо перевёрнутого на спину ветерана было искажено от минутных, или куда более длительных мук. Что или кто послужило причиной — не стал даже разбираться. Дикий ужас от того, что сбылись все предсказания старика насчёт скорой смерти, утопил хлипкую осознанность, и оставил наедине с реальными и надуманными проблемами. Мальчишка собрал остатки денег, документы, награды, имеющие небольшую ценность, немного консервов, трость, после чего разжёг несколько очагов пламени с помощью спичек и включённой газовой плиты, чудом успел уйти до взрыва.

Впервые забежал в Ист-Энд, сбегая от ответственности за взрыв в квартире. Местные не сильно церемонились с новичком — пользуясь страхом, поставили ультиматум: делись вещами, или вали. Консервы и ордена отошли в качестве «платы» за тёплый приём, но уже у самого Тодда долго выдерживать косые, или острые взгляды, не было сил. Джей не чувствовал себя способным на то, что требовалось от ребят его возраста, ставших частью банды — грабить и калечить невиновных, угонять машины, велосипеды и байки, постоянно быть в бегах, казалось неприемлемым, слишком разнилось с представлениями о будущем. Он хотел быть настоящим героем, профессиональным солдатом, защищающим свою страну. К сожалению, стать героем по щелчку пальцев невозможно.

У него оставалась одна дорога — попасться на глаза патрульному, и попросить помощи. Пришлось соврать о том, что роковым утром не был дома, и только на следующий день увидел то, что осталось от квартиры. Подростка определили в приют Святого Себастьяна, как казалось, на время: пока не найдут родственников, способных позаботиться о нём. Только тогда мальчишка узнал, что его мать жива, приёмный отец оказался дедом, а настоящий даже не был указан в документах. В приюте он провёл полгода, и это время можно обозначить несколькими словами: печаль, кризис, забота.

Печаль и кризис соседствовали друг с другом. Тодд учился быть самостоятельным настолько, насколько это возможно: подрабатывать на кухне, следить и ухаживать за младшими детьми, применять базовые знания об экономике, математике и физике на практике, и быть лучше всех во время занятий по физической культуре. Приют был одним из беднейших, да ещё и католическим, так что рацион и карманные деньги оставляли желать лучшего. Джей почти не прибавлял в росте, терял вес, начал покуривать за территорией дома, чтобы унять зверский голод, и настроить мысли на нужный лад.

В приюте тоже были свои маленькие банды. Дети сбивались в них, чтобы противостоять воспитателям, другим ребятам, и копить деньги на сладости — естественным было создать некий «общак», в который каждому полагалось вносить лепту. Без подработок и вещей для обмена приходилось воровать, чтобы избежать наказания от старших. Не очень богобоязненно, не правда ли?

Переход к пониманию бездомных озлобленных подростков состоялся на этот раз очень гладко. Сменив предыдущего лидера, выпустившегося из приюта, Джейсон какое-то время старался перенаправлять энергию детей в мирное русло, (подальше от стычек со соперниками), устраивая для них соревнования, но быстро потерял энтузиазм.

Окончательно его «перемкнуло», когда несколько мальчишек получили переломы и вывихи в устроенной засаде, и не смогли толком отбиться от превосходящих в силе и числе ребят другой банды. Ярость настолько переполнила парня, что снесла большинство ограничивающих раньше барьеров. Взяв с собой парочку таких же, переполненных яростью и достаточно умелых ребят, он устроил засаду на виновников, и... Переломами они не отделались. Некоторым ребятам даже в кошмарах затем снилась жуткая агрессивная ухмылка.

Воспитателям и директору причина разборок в «несправедливости», показалась неубедительной. «Общей справедливости в мире не существует, мистер Тодд. У каждого она своя, поэтому наказания за нанесение тяжких травм, и организацию массовой драки вам не избежать».

Драки участились, несправедливые наказания и поблажки для любимчиков Джея бесили. Он начал настоящую охоту за теми бандами, которых «крышевали» воспитатели. Понимая, что здесь решают мозги и мышцы, а также самодельное оружие (хоть для запугивания, хоть для нанесения глубоких порезов), сам начал есть активнее, и кормить силовой костяк в ущерб тем, кто не мог участвовать в драках из-за небольшого возраста, или пацифистских убеждений. Только когда группа заняла одну из лидирующих позиций, выше которых — крыша дома и небеса, понял, что хочет большего. Больше возможностей, больше свободы, больше силы. Сбежал, оставив после себя пустое место, и необходимость выбирать нового лидера. Путь его лежал в Ист-Энд, и на сей раз ничто не могло помешать стать его частью.

Район предстал огромной, гудящей машиной, состоящей из множества деталей. Если деталь работала плохо — её заменяли. На место одного из уже сдавшихся подростков встал Джейсон. Он был достаточно развит физически, озлоблен и критически настроен, чтобы начать с самых низов искать своё место в этом мире. Его способности и особенности оценили по достоинству, вскоре стал учеником бывшего работника цирка — акробата Беккера, занимающегося натаскиванием будущих воров. Немец был суровым человеком, но с ним всегда можно было договориться, и его железная муштра смогла отточить навыки до блеска. Его школу переживали не все — кто-то срывался с крыш, кто-то не мог достаточно растянуть связки, и рвал их, без должного лечения оставаясь инвалидом... Переломы, вывихи, следы от ударов длинной палкой, были частью жизни. Джейсон понимал: необходимой частью, маленькой тропинкой к истинному величию. Пафосных высказываний тоже нахватался у акробата.

Только пожив в Ист-Энде несколько месяцев, увидел настоящий, прогнивший и негостеприимный Готэм, всех тех тварей, что никогда не действовали при свете дня: убийц, насильников, дебоширов и потерявших человечность наркоманов, бродяг и алкоголиков. Возненавидел тех из них, кого не смог понять, и уж точно победить. У него не всегда выходило здраво оценивать свои силы, зато хватало желания усилить своё преимущество с помощью ножей, обычных заточек, ловушек и фактора неожиданности. Его чертовски невзлюбили насильники, к которым Джейсон был беспощаден. Среди такого сброда у парня появилось достаточно много недоброжелателей, которым даже спину открытую не покажешь. Воров, забирающих последнее, не любил тоже.

К шестнадцати годам Джей вдоволь нахлебался приключений в качестве члена скромной банды, поэтому решил остаться «спецом», зависящим больше от планирования времени, и количества задач от старших, чем от настроения лидера.

Сейчас, пользуясь навыками форточника, он больше не ночует в подвалах или заброшенных зданиях, предпочитая квартиры, в которые удаётся залезть через форточку. Вычисляет одиноких работников, которых не бывает дома днем, и спит. Если с этим туго, то в обмен на помощь по дому, отсыпается у стариков.

И пользуется своим единственным правилом — квартире, где ночует, ничего не берёт, и не вредит тем, кто был к нему добр. 

</section>
<section id="content-tab3">

<img src="https://forumstatic.ru/files/000f/62/6e/31119.png" class="ank-secret">
 
Способ связи с вами:
vk — https://vk.com/lead_night
Telegram — https://t.me/nightvasil;
 
<img src="https://forumstatic.ru/files/000f/62/6e/92915.png">
 
Планы на игру: Хотелось бы отыграть дальнейшее развитие персонажа либо в криминальной среде, либо в героической. Побуянить, повеселиться, побегать от копов… Я за любой кипиш.

</section>
</div>
</div>
</div>
<div class="clearer"></div>
[/html]

Отредактировано Jason Todd (2022-04-15 13:30:16)

Fall of Gotham

Меню навигации

Пользовательские ссылки

Объявление

Информация о пользователе

Личное дело: Джейсон Тодд

Сообщений 1 страница 2 из 2

Поделиться12022-04-15 11:13:34

Поделиться22022-04-15 13:33:07

Награды пользователя